служитель слова...

НА ЗЕМЛЕ ПРЕДКОВ

Смотрю в ушедшие столетья,
Умом взирая вглубь веков;
И там, на дне сердечной клети,
У дальних вижу берегов

Раскрашенные охрой струги...
На землю кельтов сходит князь
В доспехах датских, средь кольчуги
Сияет золотая вязь.

Взмахнув мечом своим булатным,
Лихого оседлав коня,
Зовет друзей к набегам ратным...
Но предка образ у меня

Не вызывает восхищенья,
Скорей тревогу и печаль:
Душе, что сеет разрушенье,
Под солнцем ничего не жаль...

••••••••••••••••

Другая видится картина:
Несется шхуна... Черный Барт,
Поклонник славы и гордыни,
Рожденный скоттами пират,

На абордаж велит брать судно:
Огнем объяты паруса,
Как будто день приходит судный.
Бартоломью, купцов гроза,

Щадит команду, и матросам
Он щедро оставляет жизнь,
Противников к акулам бросив
С улыбкою в морскую синь...

Не дорог мне и этот пращур -
Ведь всякий, взявший в руку меч
Неправедно, лишь смерть обрящет.
Английская нашла картечь

Удачливого флибустьера...
Нет, грустно предков вспоминать
У красной, будто кровь, портьеры...
Пойду-ка на свою кровать -

Во сне не вижу я пиратов,
Ни древних викингов ладьи -
Родные снятся мне пенаты
И лик любимой попадьи.

ОТШЕЛЬНИК

Я подыскал себе пещеру
Среди скалистых берегов,
Чтобы, сокрывшись в гроте сером,
Из камня выложив альков,

Встречать с пернатыми восходы...
Под легкий шум морской волны,
Презрел я страхи и невзгоды,
Молитвой разгоняя сны.

Отныне цель - души глубинам
Внимать и вспоминать грехи...
Уж полдень. Я - рюкзак за спину -
Брожу по склону, где сурки

Себе настроили землянок.
Здесь, в царстве полевых цветов,
На светом залитой поляне,
Близ зеленеющих кустов,

Вкусил с благодареньем пищу...
Но вот стемнело. Редкий дождь
Усилился, и ветер свищет -
Шторм разыгрался во всю мощь.

Что делать мне? Бегу в пещеру.
По стенам капает вода,
Ни зги не видно. Холод. Сердцем
Кричу в пространство, в никуда:

«Скорей возьми меня отсюда,
Спаситель, сжалься надо мной!»
Кричу - и происходит чудо:
Часов в гостиной тихий бой

Внезапно достигает слуха.
Лепнину вижу, абажур.
Круги наматывает муха.
В родной постели я лежу...

Прийдя в себя, вновь закрываю
Глаза. Неужто тянет спать?
Нет! Просто дома унываю.
Душа влечет меня опять

В природой созданную келью -
Где некогда анахорет
Молился о спасенье кельтов
Бог один знает, сколько лет.

О счастье! Слышу клёкот чаек,
Залив сияет предо мной
Под бьющими из туч лучами.
Штиль. Па’рит. Тишь. Полдневный зной...

НА ГЕБРИДСКИХ ОСТРОВАХ

Далекая шотландская земля
В объятиях седого океана,
Ты помнишь очертанья корабля,
Что иноков доставил к серым скалам?

Молитвой непрестанной и трудом
Спасали души древние монахи,
Но викинги сожгли и Божий дом,
И обагрили кровью, словно плахи,

Гранит холодный темных валунов...
С тех пор молитва смолкла на Гебридах.
Рыбак сетями тянет свой улов,
Да живописца кисть морские виды

Запечатлеть стремится на холсте...
Здесь царствуют природа и молчанье.
Но вот нога священника в удел
Едва ступила - ожили преданья!

Явились тени светлые тотчас
Под сводами прибрежного обрыва -
Монахов убиенных тихий глас
Звучит неслышно в шелесте прилива.

Как овцы, разбежались облака,
Холмов окрестных осветились склоны -
Не Божья ль то’ незримая рука
Природы девственной коснулась лона?..

СРЕДИ ЛОПУХОВ

Потянуло меня к лопухам,
Распластавшим гигантские крылья;
В этот чудный зеленый вигвам
Я вошел... и забыл о стерильной

Европейской стезе и среде.
Оказавшись под сказочным кровом,
Пусть с репьями в моей бороде,
Стал приятным шотландским коровам.

Быть безвредным, как этот лопух,
И тянуться навстречу светилу...
Не вмещается мудрость в гроссбух,
Не подвластна она крокодилам,

Но снисходит в сердца простецов,
Что приветствуют утро с улыбкой.
И на зависть не дремлющих сов
Меня встретит она за калиткой,

Где растут и цветут лопухи
В буйстве дикой шотландской природы.
Здесь я скрылся от Бабы-Яги -
Одряхлевшей и гордой Европы...

22 ИЮНЯ

Воскресный день, иначе - выходные -
Сулил купанье, танцы, патефон.
Никто не ждал, что на рассвете ныне,
Набатный горожан разбудит звон...

На небосводе конь явился чермен,
И всаднику, сидящему на нем,
Попущено убийственное жерло
Направить вниз - где кровь и смерть, и стон...

В военкоматах сотни комсомольцев,
Курносых мальчиков... Они пришли
Не на неведомое богомолье,
Им оставались считанные дни

До свежевырытых могил окопных,
Воронок и лихого воронья.
И не просил никто условий льготных,
У всех судьба и Родина одна...

И жалостные звуки панихиды
Летели над землей, где барабан
Столичного парада звал на битву
И возвещал потери Левитан...

Таким вошел навеки в нашу память
Конец июня, сорок первый год.
И времени, поверьте, не умалить
Той скорби смертной, что вкусил народ,

Забывший дачи, танцы, патефоны,
Приникнув к сокровенной глубине,
Где бабкины молитвы, свечи, звоны
И страждущий Спаситель на Кресте...