служитель слова...

Отчего так лучится взор святого отца Иоанна Кронштадского? Его глаза - воистину зеркало души, пронизанной энергией Святого Духа. Праведный пастырь в течение всей своей многотрудной жизни был собирателем благодати Господней. Он с юношеских лет он возгревал дарованную ему в крещении искру Божию, умножая ее действие постоянным чтением Нового Завета, всегдашним хранением сердца от зла, молитвенным призыванием имени Христова и усердным доброделанием.

Вся жизнь кронштадского батюшки была отдана литургисанию, Евхаристия стала для него воздухом и самим дыханием. Укорененная многолетним упражнением потребность воссылать Творцу хвалу и воздавать Ему славу из глубины сокрушенного сердца стала причиной постоянного благодарственного состояния отца Иоанна Сергиева. Эта добродетель отпечатлелась и на внешнем облике батюшки - румяный, бодрый, улыбающийся, он, казалось, дышал, пасхальной радостью.

Конечно, наивно было бы представлять жизнь пастыря-чудотворца безмятежной. Он, как свидетельствуют его собственноручные дневниковые записи, пребывал в постоянной борьбе с самим собой. Взлеты и падения, внутренние смущения, внешние огорчения и тайное покаянное припадание к стопам Иисусовым, переходящее в славословие, - вот духовная амплитуда его переживаний.

Внимательно изучая ежедневные заметки отца Иоанна, мы чувствуем пульс его души, приобщаемся покаянному дыханию сердца, исполняемся, пусть и на малое время, радостью предстояния Отцу Небесному...

В день кончины всероссийского светильника обратимся к нему с детской молитвой:

«Святый отче Иоанне, умоли Господа и Спасителя Иисуса Христа, да возжет в угасших сердцах наших искру Духа Святого и утвердит нас, твоим ходатайством, в покаянии, молитве и любви во спасение душ наших. Аминь!

Вифлеем, куда прибыло Святое Семейство для участия в переписи, есть образ мира сего, погруженного в житейскую суету и треволнения.

Сбывались чаяния пророков, приходило исполнение времен, наступал срок рождения Спасителя, которого чаяли все народы.

Небо и земля затаили дыхание, ожидая явления Бога во плоти...

И только грешные потомки Адама ничего не хотели знать о происходящем, только те, ради которых свершалось Боговоплощение, спали глубоким сном неведения и небрежения.

Вифлеем был переполнен людьми. Все гостиницы и постоялые домы забиты до отказа. Люди обедали и ужинали, собирались родственными кланами, делились последними новостями и впечатлениями о прожитом.

Встретились в городе Давидовом те родичи, кто, быть может, десятилетиями не видел и не слыхал друг о друге. Сколько народилось детей за это время, сколько младенцев было принесено сюда из отдаленных уголков Палестины ради выполнения кесарева повеления о переписи...

И вот, в такое-то время, в лиловых сумерках, появляются в Вифлееме престарелый Иосиф с благоговейным сыном Иаковом, который держит под уздцы ослика. На нем - закутанная в теплую шаль непраздная Мария, лик Которой почти сокрыт покрывалом по восточному обычаю.

Спутники хранят молитвенное молчание. Всех троих объединяет неизреченная тайна, едва ли доступная и ангельскому уму.

Отец с сыном кротко стучатся в двери и вопрошают содержателей корчемниц о ночлеге, но везде получают отказ. Кто-то участливо разводит руками с извинением, другие грубо захлопывают дверь, не удостаивая странников лишних объяснений.

Пречистая Дева остается поодаль на ослике, чувствуя с тревогой, что приближается время родов. Она привыкла умерять страхи, столь естественные в подобных обстоятельствах, упованием на непостижимый Промысл Всевышнего.

На дворе глубокая ночь. Водимый Духом Божиим святой Иосиф обретает для Семейства нежданное пристанище - пещеру для скота в предместье Вифлеема. Здесь и приготовляется спешно всё необходимое для рождения Младенца. Колыбелью для Бога во плоти послужит воловья кормушка, застланная сеном.

Только избранным людям, число которых не достигало и восьми душ, спасенных от всемирного потопа в Ноевом ковчеге, было открыто великое таинство.

Да не пройдет оно и мимо нас, смиренных учеников Христовых, живущих в двадцать первом столетии! Как и в ту спасительную ночь, греховное ослепление соделало духовно незрячим большую часть человечества. Погруженное во тьму и смертную сень погибельных страстей, оно и ныне не дает места Спасителю мира в своем сообществе.

Пусть же ангел Господень своим невидимым крылом или чудесный луч Вифлеемской звезды, коснувшись нашей совести, привлекут нас в храм Божий.

Там, в сиянии благодати, мы и приобщимся дивной тайне Боговоплощения и воспоем едиными устами и сердцем:

«Христос раждается -славите!

Христос с небес - срящите!

Христос на земли -

Людие, возноситеся!»

В далеком 1987 году я был молодым дьяконом и состоял преподавателем Московской Духовной Академии. В Москве Бог даровал, к моей великой радости, служить в Брюсовом переулке, в храме Воскресения Словущего, где находится знаменитая икона Святителя Спиридона с мощами.

Неделей ранее неожиданно получив от Владыки Ректора указание написать просьбу о рукоположении в священники, я никак не мог поверить своему счастью. Дело в том, что власти тогда не допускали людей с высшим образованием к пастырству. По крайней мере, в столицах...

25 декабря, в будний день, я сослужил в Брюсовом протоиерею Владимиру Ригину, который вдруг попросил меня сказать проповедь перед причащением мирян.

Мы только начинали службу, в храме никого не было. Я совершал каждение перед Литургией и одновременно вспоминал житие Святителя Спиридона.

Тот, будучи святым простецом, занимался скотоводчеством. Как-то, отойдя ко сну, он дважды видит во сне белых овечек, мирно пасущихся на зеленом склоне и слышит повелевающий голос Христа: «Паси овец Моих». Дважды Спиридон в страхе отказывается.

В третий раз Господь показывает смиренному пастуху ад, ожидающий того за неповиновение. Будущий святитель и чудотворец немедленно соглашается исполнить Божественный призыв...

Размышляя о себе и собственном действительном недостоинстве( мне-то никаких вещих снов не было), внезапно вижу свою маму - самого дорогого человека на свете... Она жестом руки просит меня подойти к ней.

«Отец Артемий, звонили из Академии, велят прибыть тебя 6 января днем - в ночь на Рождество твое рукоположение в священники...»

Словом не передать, что испытывало тогда мое сердце, готовое, кажется, выпрыгнуть из груди. Устами матери я сподобился своего «благовещения»!

Проповедь была произнесена мною с особым воодушевлением. Верилось, что святой Спиридон отныне покровительствует моему рукоположению в священники.

Каждый раз, когда я смотрю на икону тримифунтского милостивого архипастыря в пастушеской шапочке, всегда благодарю Святителя за дарованную мне неизреченную милость.

Будучи еще отроком, ничего не зная о Боге, я уже слышал о Николае Чудотворце. Он спас от голодной смерти в военной Москве мою маму и двух ее сестер - Сусанну и Анну. Все они живы до сих пор.

Бабушка Любовь, тогда молодая, красивая женщина, осталась без всяких средств к существованию.

Не было даже продуктовой карточки.

Пока она работала в офицерской столовой, добрые служивые оставляли на тарелках «остатки-сладки», очевидно, понимая, как нелегко выжить в военное время простой женщине. Затем и этой работы не стало...

Три малых дочери начали пухнуть от голода. Дома шаром покати. Их мать уже не могла слышать детские причитания. Силы иссякли. На человеческую помощь надежды не было.

В голове Любови бродили шальные помыслы: убежать куда глаза глядят и больше не слышать и не видеть страданий детей.

Ее взор внезапно упал на потемневшую от времени маленькую икону Чудотворца Николая, доставшуюся в наследство от бабушки.

«Святитель Николай, и ты можешь смотреть на моих детей?!»- с материнским дерзновением вслух воскликнула обезумевшая от горя родительница и бросилась из квартиры, с тем чтобы никогда в нее не возвращаться...

Сбежав по пролетам лестницы и распахнув дверь, Любовь вышла на улицу. Опустив глаза, она увидела под ногами две красные купюры. Те лежали крест-накрест...

Что это? Кто-то обронил деньги?

Где хозяин? Кому отдать?

Рядом не было ни души. Подняв банкноты, несчастная женщина стояла в растерянности минуты полторы, переводя взор справа-налево. Улица оставалось совершенно пустынной...

Эти с неба упавшие деньги спасли жизнь моей маме и ее годовалым сестрам. Бабушка Любовь свято верила, что сам святитель Николай мгновенно ответил ей неожиданным подарком на отчаянный вопль материнского сердца.

В отроческие годы услышав эту семейную историю, я проникнулся теплым чувством признательности к неизвестному мне тогда святому Христову угоднику.

И доныне, входя в незнакомый храм, я прежде всего ищу глазами образ Николы Милостивого и целую его с горячей благодарностью, веруя, что друг Божий меня видит и слышит...

Прими же пламенную любовь сердца, мой Святитель Николай и будь всегда рядом! Аминь.

«И СКАЗАЛ ИМ: идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари.»( Марк.16, 15.)

Какое удивительное повеление!

Неужели Апостолам заповедано благовествовать воскресение Христово всей совокупности творения: людям и ангелам, земле и небу, зверям и птицам, цветам и деревьям?!

Слово приемлют только люди, а со словом - и освящающую их благодать.

Но сами Апостолы стали избранными сосудами Духа Господня, или, по выражению первоверховного Павла, «благоуханием Христовым».

Всё творение, так сказать, взирает на чад Спасителя с надеждой как на сынов Божиих, чая вместе с ними улучить свободу от тления...

Рядом со святыми ручными становились звери, пустыни плодоносили, укрощались вихри и бури, переставала трястись земля или, напротив, поглощала в свои недра врагов креста Христова.

Однако и нам, немощным, надлежит «благовествовать всей твари»:

бездушным вещам - употребляя те по назначению, ничего не портя, нигде не мусоря, содержа свою комнату, город, страну, вселенную в Богом заповеданном порядке;

бессловесным животным - милуя и питая домашнюю животинку, употребляя в пищу разнообразные снеди ради здоровья, с благодарением и во славу Божию;

людям, ради которых Бог стал человеком,- молитвой, словом и поступками содействуя их спасению;

светлым ангелам - с готовностью принимая от них помощь, невидимую глазу, но осязаемую душой;

падшим духам - упраздняя лукавые бесовские действия и самих демонов обращая в бегство крестом и призыванием имени Иисусова;

небу и земле - славословием Создателя и умножая в этом подлунном мире смирение, радость, красоту и любовь!